Из дневника моего дедушки, участника Великой Отечественной Войны.

Все воспоминания

Рано утром наша часть должна была захватить 3-ю линию обороны. Мы вступили в бой. Так как я ещё ни разу не воевал, то постараюсь первый бой описать подробно. 

Наш эскадрон сосредоточился на горе, внизу была лощина, в которой протекала небольшая речка. Это ровное место было прострелено немцами, стреляли из пушек и пулеметов. Надо было этот промежуток, примерно около километра, проскочить. Хотя уже многие были здесь убиты, мы это видели. Я сразу смекнул, что между стрельбой есть промежутки. Конь у меня был хороший, и как только взорвался снаряд, я рванул и в считанные секунды проскочил это место благополучно. 

Ребята нашего взвода расположились под мостиком. Здесь лежал убитый лейтенант, какой-то солдат около него ввозился. Когда присмотрелись, то увидели, что он что-то с него снимал. Я так толком и не разобрался, что именно, но наши ребята этого солдата чуть не застрелили. Около моста было несколько домов, смотрю, а наши ребята уже оттуда принесли ящик водки и сразу начали пить. Я пить не стал, потому как помню рассказы фронтовиков, что пить во время боя нельзя.

И вот дали команду, наш эскадрон двинулся. Впереди нас ехал командир полка Костенич, а рядом командир эскадрона. Конным строем выехали на Передний край. Здесь в окопах лежали наши солдаты. Мне кажется, в то время они смотрели на нас и думали, мол езжайте, там вас встретят. Оно и действительно, ехать конным строим на оборону, это был абсурд. Другое дело в пешем строю и цепью, а это был большой риск. 

И так мы проехали около километра, было очень тихо, в кустах лежали убитые немцы, ребята стали снимать с них часы и забирать оружие. Ну вот, как по команде, всё затрещало и загудело. Немцы подпустили нас очень близко и начали бить из всех видов оружия. Рядом со мной разорвался снаряд, который угодил в нашу пушку, получилось месиво. Мы находились на ровном месте, и все ринулись по направлению вперед, где была лощина, надеялись там спастись от огня. Но лощина как раз была под прострелом немцев, и они начали бить по ней из минометов. Я соскочил с лошади и прыгнул в окоп, а там уже были мои товарищи. Я сел верхом на них. 

Тут я разобрался в обстановке. Пули нас не доставали, а разрывались мины одна за другой. Оказывается рядом находился корректировщик огня, их было трое. Они находились во ржи в окопе. Сержант с пулемётного взвода заметил их и взял в плен. А второй сержант тоже пулеметчик, был выпивший. Как закричит: «На фашистов!», взял карабин за дуло и со всего размаха как дал одному по башке. Наверно голова раскололась пополам. А двое других вылупились, видать почувствовали, что им тоже уготовлена смерть. Но сержант первый не дал убивать других. Он их увёл, может потом и прикончил, ведь вести было некуда. Мы сами находились у немцев. Мы не стреляли, потому что некуда было стрелять. Нас зажали в котле и расстреливали из миномётов. Но стрелять стали реже, после того как узнали, что мы забрали трёх немцев.

С нами были танк и самоходка, и вот когда они двинулись вперед, на наших глазах загорелся танк. Из него успел выскочить один танкист, а самоходка вернулась к нам, танкисты из неё вытащили убитого лейтенанта, положили на траву возле нас, а сами уехали назад.

Все отступали в деревню, из которой мы выехали. Я решил, что конь меня должен выручить, надеялся, что проскочу. Мины по-прежнему взрывались рядом, но реже. В промежутках между разрывами я хотел вскочить на коня. Лошадь стояла рядом, и никуда от меня не убегала, только вздрагивала от взрывов. Но во время когда я вылазил к лошади, рядом разорвалась мина.  Меня отбросило волной и ударило в губу. Я упал на Володю, он спросил: «Что с тобой?», а я не могу в себя прийти. Когда очнулся, лошади уже здесь не было, и солдат осталось мало – все удрали. Отступать было тоже опасно, вся территория простреливалась пулеметами. Дорога шла в гору. 

Я решил ползти по кювету, подниматься было нельзя, могли сразу сразить пулемётом. Вот тут-то и пригодилось умение хорошо ползать по-пластунски. Когда я полз, встречались убитые немцы, и приходилось через них переползать. Хотя ощущения были отвратительные. 

Дополз до деревни, здесь собирался эскадрон. Бродили лошади без седоков, я поймал одну, со всей амуницией, и поехал в деревню.  

Откуда-то появился генерал-лейтенант Осляковский, командир корпуса. На моих глазах он стал отчитывать командира эскадрона: «Ты что, отступать?! А ну вперёд!» А сам был с каким-то хлыстом, и ударил его. Командир скомандовал: «Эскадрон, за мной!». И мы опять поехали. Когда выехали из деревни, то не поехали по шоссе, взяли правее. По полю как бы обошли это место, и через некоторое время вышли опять на шоссе. И эта немецкая группировка попалась нам в плен. Это была 3-я линия немецкой обороны, которую прорвали мы!